25 лет спустя: Почему не удалась перестройка

25 лет назад в СССР начались долгожданные перемены, с воодушевлением воспринятые народом: гласность, ускорение, перестройка. Но привели они не к дальнейшему процветанию великой страны на шестой части суши, как декларировали партия и правительство, а к ее развалу. И стали печальным символом обманутых надежд.


ДЕЛЯГИН: — Страшная боль, когда вы у людей, бывших тогда у власти, видите в глазах тихую безысходную тоску. Они ведь не могут до сих пор понять, что с ними происходило. Хорошие, честные в массе своей, знающие, как смогли они своими собственными руками с огромным энтузиазмом уничтожить великую страну?

Четверть века прошло с начала перестройки — жизнь целого поколения. А мы еще после нее не то, что на ноги — на карачки вставать не начали.

ОТ ПОХОРОН ВОЖДЕЙ К ГИБЕЛИ СТРАНЫ

— А как все прекрасно начиналось весной 1985 года! После череды смертей кремлевских вождей пришел Горбачев, и народ свободно вздохнул: «гонка на лафетах» окончена!

— Врачи «кремлевки» цинично звали ту пору «3П — Пятилетка Пышных Похорон» — Суслов, Брежнев, Андропов, Черненко.

— Новый генсек был молод, свеж, весь сияющий, лакированный.Родимое пятно на голове ретушировали на фото; его перестали скрывать, по-моему, году в 1989-м, когда и произошла десакрализация власти. Сравнимо с тем, как после расстрела Белого дома даже самые демократические издания тогдашней России слово «президент» по отношению к Ельцину стали писать с маленькой буквы.

— За то пятно Михаила Сергеевича в народе позже прозвали «Меченым». Намек на знак, мягко говоря, потусторонних разрушительных сил. Как и сросшиеся пальцы «Шестипалого» Бориса Николаевича. Удивительно, но оба и в самом деле оказались разрушителями.

— Но весной 85-го народ Горбачева полюбил. Он потряс не только молодостью, энергией, но и способностью говорить по-человечески, «без бумажки». А главное, в стране что-то действительно стало меняться. Пусть иногда и в не очень правильном направлении, как борьба с нетрудовыми доходами, но государство из тупой косной машины вновь стало инструментом развития нашего общества.Это напоминало религиозное откровение.



Сейчас невозможно представить порожденный этим энтузиазм. Помню май 1985 года: только что объявлена борьба с пьянством, навстречу идет слегка нетрезвая женщина и среди бела дня протягивает мне, десятикласснику, полбутылки водки: «Я больше не пью, возьми!»

— Взяли?

— Застеснялся. Да и не пил тогда еще.

От «сухого закона» умерло довольно много людей. Ведь при резком прекращении потребления алкоголя у привыкшего к нему организма сжимаются сосуды. Нельзя забывать и о подрыве бюджета, которым обернулась та кампания в самый неподходящий момент. Были и другие минусы. Но не стоит забывать о «поколении Горбачева». Многие люди, входящие сегодня в жизнь, просто не родились бы, пей страна по-старому, по-черному! Мне один из них написал:

«Никогда не прощу Горбачеву развал страны, но и добра не забуду: своего рождения и того, что все здания, в которых пришлось жить и быть — квартира, детсад, школа, поликлиника и прочее — были построены при нем, в конце 80-х».

Мы привыкли ругать Горбачева — и, в общем, за дело. Он действительно развалил страну и вымостил дорогу либеральным фундаменталистам, свято верующим в то, что солнце восходит не просто на Западе, а в Вашингтоне. И когда заявляет, что лично не пролил ни капли крови — выходит, что кровь в Тбилиси, Сумгаите, Баку, Нагорном Карабахе, Ферганской долине, Вильнюсе и Риге, да и в Москве в ходе ГКЧП пролилась сама?

Мы этого не забудем, но и хорошее помнить надо. У Горбачева два выдающихся достижения, которые сейчас в полной мере не осознать: то время прошло, и многое просто забылось.

Прежде всего, резко исчез страх перед КГБ.

— Мне кажется, не было при Брежневе такого уж дикого страха, как в сталинские времена «черных воронов», о которых рассказывала мать.Я спокойно пел в общаге опального Галича,«Ни страны, ни погоста!» Бродского.Про анекдоты о КПСС, Леониде Ильиче вообще молчу.

— Это даже не перед КГБ страх, а перед собственным отдалением от общества, перед собственным инакомыслием, отщепенством. Стало нормальным чем-то отличаться от остальных.Второе, что ушло — страх ядерной войны.

— Согласен. Но ушла и великая страна.

— И это вечный упрек не только Горбачеву, но и всем, кто тогда жил. Я знаю людей, которые до сих пор не могут себе простить искреннего участия в перестройке.



ОТКОПАЕМ БРЕЖНЕВА, БУДЕМ ЖИТЬ ПО-ПРЕЖНЕМУ!

— Кто ж тогда знал, что так получится? И почему так случилось? Диверсии западных спецслужб, их «агентов влияния», происки масонов?

— Да, было много сознательных, циничных политических диверсий. Например, мировая цена нефти так вовремя упала из-за специальных переговоров, проведенных США с Саудовской Аравией. Но главный ледокол разрушения — советский правящий класс, партхозноменклатура. Она мечтала жить, как на «загнивающем» Западе. Разговоры про «железный занавес» во многом условны: были интенсивные поездки лояльных государству людей на Запад, и каждый привозил кучу вещей и рассказов.

— Джинсы, магнитофоны.

— Все, от журналов до презервативов. Эти поездки имели мощный кумулятивный эффект. Советские руководители разных уровней, общаясь с западными коллегами, видели, что те по профессионализму, а часто и по человеческим качествам не годятся им в подметки, но живут на порядок, на два лучше. И они хотели жить так же. А для этого требовалось отщипнуть себе часть ресурсов, которые они распределяли.

— Советская система хозяйствования, кто не знает или не помнит, была планово-распределительная.

— Стремление партхозноменклатуры — естественное стремление! — потреблять, как на Западе, все и сломало. Номенклатура не желала устраивать «катастройку, переходящую в перестрелку»: она хотела, как лучше, но не знала, как.

— Получилось как всегда. И даже хуже.

— Ее благими намерениями оказалась вымощена дорога в ад либеральных реформ. Мы должны понимать, что отчасти треп, будто все развалили коммунисты во главе с Горбачевым — правда.

— С помощью пресловутого «сухого закона»? Сейчас все валят на него!

— Корень бед гораздо глубже! В экономике было совершено три принципиальных действия. Прежде всего, создали кооперативы: для вывода товаров, в первую очередь сырья, из госсектора с фиксированными ценами в частный сектор со свободными ценами. С другой стороны, кооперативы дали возможность «обналичивать» деньги — переводить их со счетов предприятий в доходы частных лиц. Это разом уничтожило сбалансированность советской экономики. Товарный дефицит многократно усилился, так как столкнувшиеся с нехваткой продукции предприятия приходили за ней на частный рынок, и цены на нем подскакивали, стимулируя переток туда все новых и новых госресурсов.

Таким образом, усугубление дефицита и рост цен шли рука об руку.

Второе — создание товарно-сырьевых бирж. Они консолидировали товары, которые вытаскивали из госсектора кооперативы, в большие партии, удобные для экспорта. И третье — относительная свобода внешнеэкономической деятельности, чтобы экспортировать вытащенные из живого экономического организма ресурсы и получать за это валюту или ширпотреб.

Система была введена 1 января 1987 года и уже через 10 месяцев уничтожила сбалансированность потребительского рынка. Он рухнул, по стране распространились карточки.

— А мы-то, чудаки, тогда удивлялись, почему вдруг исчезло все, что было?

— Вводившие систему люди не понимали, что делают. Интересы советского правящего класса реализовывались во многом бессознательно. Объясни им тогда, что творят, визжали бы от негодования и посыпали голову пеплом. Но тогда они этого не ведали.

— Кто конкретно?

— Прежде всего, Совет Министров ССССР во главе с Рыжковым. Поговорка «Откопаем Брежнева, будем жить по-прежнему» — из 1988 года. В 1986-87 годах вместо «жить» еще говорили «пить».

В том же 88-м я в читальном зале МГУ увидел вырезанные на столе строки: «По России мчится тройка: Мишка, Райка, перестройка». Для меня это было святотатство: да, конечно, есть серьезные недостатки, но дали же свободу!

— Столичный студент, что возьмешь! Но почему не нашлось советского генерала Пиночета, который навел бы порядок железной рукой? Или хотя бы твердой, как Генштаб в Турции?

— У военных были свои интересы, и в основном они мыслили узковедомственными категориями в то время, когда пришло время общеполитических. Они не заметили, что пришла пора бороться за власть, и по инерции боролись за ресурсы. Это их и погубило. А военно-промышленный комплекс со сталинских времен обладал приоритетом и по-прежнему забирал все, что было нужно, и даже больше. Ведь утечка ресурсов в частный сектор шла и из самого ВПК. Они ему требовались как для своего производства, так и для ширящейся утечки. Ресурсы забирались, естественно, у гражданского сектора, усугубляя дефицит.

— Дошло до «утечки» колонны танков, которую хотели продать за рубеж под видом металлолома. Нашумевшая на весь мир история.

— Все рассыпалось, и уже со второй половины 1989 г работать стало, по сути, бессмысленно: выгодно было лишь спекулировать. А ведь 1989 г — пик Советского Союза! У людей уже был приработок, а крах потребительского рынка еще удерживался в некоторых рамках. И, конечно, свобода, инициатива, возможность зарабатывать деньги, самореализовываться. Это был лучший по самоощущению народа год, но по сути — смерть на взлете.

ПО ЩУЧЬЕМУ ВЕЛЕНИЮ

— Но тогда все надеялись, что рынок спасет страну, все сам разрулит без помощи государства, а фермер — накормит. Про спасительную миссию рынка вещали модные экономисты, те самые прорабы, застрельщики перестройки. Мы зачитывались их статьями, и свято верили.

— Мне и сейчас, четверть века спустя стыдно произносить «рынок спасет страну». Рынок без регулирования вырождается сначала в хаос, а потом в чудовищную монополию. Государство и терпят-то потому, что оно одно способно обуздать алчность монополий. Но тогда представление об экономике было первобытным, на уровне современных либералов. Страна верила экономистам, и они вели ее в рынок — ничего в нем не понимая.

Не кто-нибудь, а Сталин еще в 1952-м заявил: без экономистов, которые будут разбираться в технологиях и хозрасчете, Советский Союз погибнет. Он говорил в таком стиле всего дважды. В 1931-м — мол, надо за 10 лет пробежать тот путь, который запад прошел за 50-100, или нас сомнут, второй — в 1952 году. Но вскоре он умер, и советские экономисты так и остались начетниками.

Они хорошо разбирались в планово-распределительной системе, но, когда та начала размываться стихийным рынком, оказались беспомощны.

И камнем на шее была великая, всепобеждающая мечта о простых рецептах.

— Да, чего уж проще и волшебнее: рынок сам спасет страну! Надейся и жди!

— Ситуация усугублялась образованностью и моральностью советского народа.

В СССР ведь было лучшее обучение и воспитание; мы знали все их недостатки, но совершенно забывали достоинства. И только на примере нынешних, дебилизированных либеральными реформами поколений начинаем понимать, какая это была великая вещь- советская школа!

— Бесплатная, между прочим. И средняя, и высшая.

— Советские люди в массе своей обладали высокими личными качествами, честностью, добротой.Искренне считали, что живут в первую очередь для блага всей страны. Было очень сильное родство всех советских людей, которым до сих пор пользуются разнообразные мошенники — от цыган до министров и дальше. А та доброта аукается нам неспособностью противостоять насилию, как бытовому, так и политическому. В том числе со стороны государства, либеральных реформаторов.

С другой стороны, советское государство давало вполне приличный прожиточный минимум. Свои 90 рублей вы имели почти по-любому. И свое жилье:

хорошее ли, плохое, коммуналку — но имели. И потому имели объективную возможность для общественной деятельности. И, как только она стала возможна при Горбачеве, народ бросился заниматься ею.

Помню потрясающую фразу академика Абалкина: «Мы думали, что котел бурлит, кипит, что сейчас снесет крышку; крышку сняли, пар вышел — а вода-то холодная!»

— Абалкин — тоже «прораб перестройки».

— Очень хороший, честный человек, большой жизнелюб. Заблуждение окружения Горбачева заключалось в искренней вере: дадим людям свободу, и они сами сделают всю работу за государство. Это типично советское, коммунистическое обожествление народа. Мысль о том, что есть функции, которые народ без государства не сделает, и это накладывает ответственность на представителей государства, была им недоступна.

В результате горбачевское освобождение оказалось тотальным: не только рядовых людей от страхов, но и чиновников от ответственности, от сверхзадач советской эпохи. А ведь без сверхзадачи человек не существует. Когда в Москве восстанавливали Храм Христа Спасителя, я сказал одному из спонсоров: какая мерзость, на храм вы скидываетесь, а нет бы, бабушкам помочь. И он очень мудро ответил: для бабушек не собрать и десятой доли того, что собрано на храм.

Человек — промежуточное звено между обезьяной и Божьим замыслом.И как только мы даем себе поблажку и забываем о своем высшем предназначении, начинаем падать настолько низко, что даже не можем представить. Это то, что случилось с последним поколением перестройки.

КИТАЙ НЕ ПОСЛУШАЛ ГОРБАЧЕВА

— Самый главный урок конца 80-х годов — перед тем, как что-то рушить, нужно понимать, ЧТО КОНКРЕТНО строить. Общие схемы недопустимы. Гласности, свободы болтать недостаточно: это показал печальный опыт Февральской революции и перестройки. Прежде всего надо иметь образ желаемого будущего, «града на холме». Только тогда можно убрать из системы именно то, что сгнило, и оставить то, что работает. И это будет тонкая надстройка, которая позволит обойтись без шоковой терапии, катастроф, разрушений.

— Как в коммунистическом Китае. Он тихой сапой так перестроился, что стремится захватить весь мир!

— Китай оперативно, на марше усвоил уроки советской перестройки. Мы ведь до сих пор не понимаем своим европейским умом, чем были «события на площади Тяньаньмынь». Якобы студенты протестовали по своей инициативе. Но в китайском обществе столько людей могло выйти только по команде сверху. За теми «событиями» стояли мощные кланы руководства компартии Китая, поставившие на Горбачева. Они хотели пустить Поднебесную по горбачевскому пути.

— У них тоже было противостояние, как в нашем Политбюро: демократы Яковлева, консерваторы Лигачева.Судя по датам, те кровавые события прямо связаны, скорее, даже вызваны историческим визитом Горбачева в Пекин.

— Он жил чуть ли не окнами на эту площадь.Все действительно начиналось при нем.

— «18 мая 1989 года в Пекине стояла жара. Но, вероятно, не она, а события на площади Тяньаньминь в связи со студенческими беспорядками скомкали ритуал проводов советской официальной делегации, — вспоминает академик Чазов. — Чувствовалось нетерпение китайцев, которые мечтали только об одном — чтобы поскорее исчезли эти русские и можно было бы навести порядок в собственном доме. Перед моими глазами стояла незабываемая встреча двух коммунистических реформаторов: М.Горбачева и Дэн-Сяопина.

Сравнение было не в пользу отца советской „перестройки“. Дэн-Сяопин предстал мудрым политиком, тонким дипломатом и в то же время человеком большой силы воли. Когда Горбачев пытался высказаться в защиту студентов и демократии, он резко отреагировал, приведя народную пословицу: „На улице иногда появляется мусор, но налетает ветер и все очищает. Так будет и у нас“. Я не сомневался, что на следующий же день после нашего отъезда налетит этот ветер на площадь Тяньаньминь и закончится китайская попытка идти по новому, советскому пути.»

— Так и случилось. В отличие от расстрела Белого дома, мы никогда не узнаем, сколько там было погибших среди военных и демонстрантов. Думаю, и китайцы не узнают. Но Китай после этого пошел в правильном направлении.

Иногда демократия в критических ситуациях бывает разрушительной, и ее нужно ограничивать, если у вас есть понимание того, что вы хотите в конечном итоге. И, если вы хотите не родную страну пограбить и повысить свое личное благосостояния до уровня коллег за рубежом, а обеспечить развитие и процветание Родины, тогда у вас все получится.

— Увы, у нас не нашлось своего мудрого Дэн Сяопина. Остается лишь сожалеть и гадать, каким был бы СССР ныне, пойди Кремль по другому пути.

НОМЕНКЛАТУРА – МОГИЛЬЩИК СССР

— Причина краха советской цивилизации, повторяю, перерождение партхозноменклатуры. Она отказалась от сверхзадачи — построения коммунизма, от идеи справедливости. Стала жить ради личного материального потребления, и это стремление очень быстро развалило все сдерживающие рамки.

В начале 70-х, когда Америка практически обанкротилась, отказавшись от своих обязательств по свободной продаже золота на доллары, СССР имел возможность развалить западную капиталистическую систему. Вопрос, насколько можно понять, обсуждался как минимум в аппарате ЦК КПСС. Но ценности личного и материального потребления были уже западные, потому развалить Запад было невозможно для партхозноменклатуры. Когда аналогичная ситуация возникла в конце 80-х годов для Запада, он не колебался ни минуты.

У советской элиты уже в начале 70-х произошла смена идентичности.

Перелом, похоже, наступил при праздновании столетия Ленина, когда первый раз студентов в стройотряды погнали из-под палки, сломав энтузиазм, веру в будущее и в справедливость, запрограммировав их заметную часть на тупое делание карьеры и жизнь ради потребления. Нынешняя бюрократия в этом — наследница дела партократов, которые ради личного потребления развалили нашу страну. А ведь человек элиты не должен жить ради материального потребления, потому что у него больше возможностей. Создатель современного Ирана, аятолла Хомейни, не имел своего дома и умер на съемной квартире. Ее выкупило государство для устройства музея. Вы можете представить что-либо подобное про нынешних реформаторов, как будто про которых звучит строка перестроечной песни: «Их дети сходят с ума оттого, что им нечего больше хотеть»?

Когда элита начинает жить ради личного потребления, она превращается в могильщика своей страны; мы видим это каждый день и сегодня. Входящие в нее люди могут быть лично неплохими, но в совокупности они становятся страшной разрушительной силой, уничтожившей нашу страну четверть века назад. И Горбачев был всего лишь символом и наиболее полным выражением этой тенденции. Он был первым учеником переродившейся элиты — и заслуженно стал лидером страны, потому что тягу к социальному самоубийству выразил и воплотил наиболее полно.

— На днях я встречался с Егором Лигачевым, одним из организаторов перестройки. Он тоже признал, что главная причина развала СССР — не внешняя.

А политическое перерождение руководства партии. Многие из них стали потом миллионерами, миллиардерами. Сам аскет Лигачев, пытавшийся противостоять развалу СССР, твердивший, что родина в опасности, в конце концов был изгнан Горбачевым из Политбюро.

— Да, были и такие. «Хозяин Москвы» Гришин умер в 1992-м в очереди в собесе — представьте себе в этой очереди Лужкова или Гавриила Попова! Но многие партийные и особенно хозяйственные руководители первыми оторвали от страны свой кусок. Улица «красных нефтяников», например, была на Кипре уже в 1994 году.

— Есть, однако, версия, и весьма популярная, что подлинную перестройку намечал Андропов. Да не успел, рано умер. Его ставленник из «хлебно-курортного» Ставрополья Горбачев предал учителя, извратил суть идеи, все загубил. Очень смахивает на историю с великим Лениным, который тоже мало прожил, а ученик Сталин погубил идеи коммунизма.

— Да, есть такая версия. Однако мы до сих пор не знаем истинного лица Андропова и его роли в разрушении СССР и КПСС.