Я родился через десять лет после окончания этой войны, и я застал тех своих родных, которые прошли ее от начала до конца. Мой дядя Валя — в кавалерии, двоюродный дед Вася — в разведке, мои двоюродные тетки были в плену. Они жили под Смоленском. Я отлично помню, что не любили они говорить и рассказывать про войну. Отец мой тоже успел немного повоевать. Участвовал в штурме Кенигсберга, а потом до 1950 года в Литве воевал с " лесными братьями ". Я думал: " Почему они не хотят говорить про войну ?" Вот только сейчас я понял. Они не хотели бередить свою память теми ужасами, потерями, неудачами и всем, что пережили за все время войны. Потом я работал с людьми, которые воевали. Сейчас их всех нет. Нет ни кого. Я их вспоминаю, и думаю, что зря я не заставил, не упросил их рассказать о войне, чтобы сейчас не на каких абстрактных людях и героях, а вот именно на их рассказах показать своим внучкам, как досталась победа в этой войне. Сколько лишений, сколько бед и несчастий досталось им. С каждым днем 1945 год отходит все дальше и дальше. Меньше становится ветеранов, но меньше становится и нас, тех кто контактировал с ними, слушал их рассказы, воспитывался с чувством гордости за их подвиги и чувством уважения к ним. Страшно то, что современная молодежь и дети уже не относятся так к этому празднику, как мы. Для них — это салют, выходной, ну и по разнарядке подарить цветок ветерану. В " Минуту молчания " по телевизору они могут включить на полную громкость музцентр с " Продиджи " или с чем-нибудь, а на замечание сказать: " А что я такого сделал ?" Вот, что страшно. Куда мы придем, если в учебниках " Истории " полная дребедень. Сами учителя говорят, что не знают как преподавать этот предмет. Так, что " Праздник со слезами на глазах " может превратиться скоро, как дополнительный выходной. Как Вы думаете случиться такое или нет?